Дуэльный кодекс в Средние века подразумевал «бой по правилам», то есть поведение противников должно было соответствовать неким морально-этическим нормам того времени. И секунданты изначально как раз были призваны засвидетельствовать, что всё идёт так, как нужно, без неприятных сюрпризов и козней.
Однако даже в ту эпоху, когда люди резали друг друга пачками и старались делать это в рамках общепринятых требований, находились те, кто старался добыть победу любым способом, наплевав на условности. Впрочем, это можно считать не столько коварством, сколько разными подходами к трактовкам дуэльного кодекса. («А что, так можно было?!!»)
В частности, в романе Александра Дюма «Графиня де Монсоро» король Генрих III, напутствуя своих друзей перед дуэлью с анжуйцами, советует им не забывать о Боге и церкви, а главное — не поступать так, как некий Жарнак:
«Дорогие друзья, вспомните, что Жарнак всегда обязательно исповедовался и причащался перед поединком. Ла-Шатеньерэ великолепно владел шпагой, но он перед поединком искал забвения в пирах, празднествах, отправлялся к женщинам, какой омерзительный грех! Короче, он искушал Бога, который, быть может, улыбался его молодости, красоте, силе и хотел спасти ему жизнь. И вот Жарнак убил его».
Так о чём же, собственно, речь? И почему нельзя делать так, как делал этот самый Жарнак?
УДАР ЖАРНАКА («coup de Jarnac») — неожиданный пагубный и, как правило, коварный удар под колено, с целью перерезать сухожилия. Честно говоря, сложно сказать почему эпоним связан именно с этим именем ибо то же самое делали многие «неправильные» фехтовальщики и во времена Жарнака, и до него, и после. У итальянцев этот удар назывался «Ridoppio falso manco» – он начинается от левой стороны и проходит снизу вверх по линии riverso ridoppio. (Что это значит — не совсем понятно, но в пособиях по фехтованию написано именно так.)
Учитывая то, что того самого Жарнака тренировал итальянский учитель – капитан Кез, к нелицеприятному контексту удара причастны не столько французы, сколько именно итальянцы.
Дюма всего лишь упомянул о коварстве Жарнака. А вот как это происходило в реальности.
По время короля Франциска I был замешан в одной некрасивой истории — его обвинили в романе с собственной мачехой Мадлен де Пуйгуйон. То есть, фактически, в инцесте. Стремясь сохранить своё честное имя, Жарнак вызвал виновника возникновения порочных слухов Франсуа де Вивона, сеньора де Ла-Шатеньерэ, на дуэль, чтобы уладить дело. Но король не разрешил, ибо Ла-Шатеньерэ, с одной стороны, был другом детства короля, с другой стороны, его знали как одного из сильнейших фехтовальщиков Франции, а Жарнак владел шпагой так себе, тем не менее, приходился родственником королевской фаворитке герцогине д’Этамп. В общем, Франциск I поначалу никого не хотел обидеть.
Тем не менее, потом он всё-таки дал разрешение, и 10 июля 1547 года состоялся знаменитый поединок.
Жарнак настоял, чтобы оба бойца использовали тяжёлый латный наруч на левой руке. Формально это было сделано вроде для защиты, но поскольку у Ла-Шатеньерэ ещё не зажила полученная на войне рана, этот доспех ему только мешал. А отказаться было нельзя.
Перед боем соперники поклялись на Евангелии, что каждый защищает истину, и что ни на одном из них нет колдовских чар.
Поначалу сражение проходило на равных, ни один из ударов не достигал цели. Но потом Жарнак изловчился, сделал ложный выпад в голову и когда соперник поднял руки для защиты, резанул под колено.
Несмотря на то, что рана была, в общем, пустяковая, Ла-Шатеньерэ упал, а Жарнак тут же потребовал признать поражение и принести ему извинения.
Но все вокруг, оказывается, совершенно не ожидали такого поворота и были потрясены развязкой. Даже Ла-Шатеньерэ упрямо отказывался взять свои слова назад и пытался подняться, чтобы продолжить бой. Жарнак вполне мог бы его добить, но он не стал этого делать, а просто обезоружил противника. А король остановил поединок.
Самое интересное, что Жарнака за его «вероломный» удар вроде бы и оправдали, но почему-то в историю его имя вошло в контексте победы, добытой не совсем чистыми методами.
К слову, Жарнак потом доблестно воевал во время Итальянских войн, а в 1559 году его назначили губернатором той самой Ла-Рошели. Несмотря на свой протестантизм, он оставался верен короне, что стало причиной напряженности в отношениях между ним и протестантами города.
Источники:
https://modernlib.net/
https://dzen.ru/id/612e0a9de8f508424b625d0b
